Во всех школах детей хотят тестировать на наркотики

Такую же меру планируют ввести и в вузах республики

22 октября в редакции газеты «Информ Полис» состоялась «Прямая линия» с Борисом Инхереевым, начальником Управления наркоконтроля по Республике Бурятия

Борис Васильевич ответил на вопросы читателей о том, как в Бурятии борются с наркопреступностью. В нашей республике, в отличие от других регионов, нет тенденции к ее снижению. На 100 тысяч населения в Бурятии совершается 166 преступлений, в Иркутской области — 131, в Забайкальском крае — 105. Но нужно помнить, что наркопреступность — скрытое явление. И высокие цифры будут скорее говорить о том, что работа в этом направлении ведется эффективно.

— Здравствуйте, Борис Васильевич! Меня зовут Галина Петрова, я жительница Улан-Удэ. По какому номеру можно сообщить информацию о людях, которые продают наркотики?

— У нас есть анонимный телефон доверия 44-30-65. Если вам известны факты сбыта наркотических средств, места притонов наркоманов, есть информация о лицах, которые распространяют наркотики, обращайтесь в любое время суток. Причем сделать это можно как в устной, так и в письменной форме. За 9 месяцев 2009 года в Управление на телефон доверия поступило 253 сообщения. Благодаря этой информации сотрудниками наркоконтроля пресечено 94 административных правонарушения, возбуждено 8 уголовных дел. Например, в августе нам сообщили, что молодые люди, живущие на территории одной из воинских частей города Кяхты, употребляют и изготавливают наркотики. Во время проверки информация подтвердилась. В итоге у них изъяли марихуану в особо крупном размере. Возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 228 УК РФ, наказанием по которой может стать лишение свободы на срок от трех до 10 лет.

Недавно позвонили из села в Иволгинском районе. Мы выехали туда и задержали молодых людей, которые регулярно собирались и изготавливали из марихуаны наркотики. Задержанные сами были в наркотическом опьянении. Сейчас решается вопрос о возбуждении уголовного дела.

Звоните, все поступившие сообщения будут незамедлительно проверены.

— Меня зовут Татьяна Бадмаева. У меня есть подруга, которая недавно переехала из деревни в город. У нее есть 14-летний сын. И меня очень беспокоит судьба этой семьи. Ее ребенка лечили от наркозависимости, из дома стали пропадать ценные вещи, мальчик просил деньги. Родители пытались с ним поговорить — бесполезно. Они как-то проследили за ним, он привел их к дому, где его снабжают этой отравой. Но родители не могут предъявить этим людям претензию, что их ребенка приучили к наркоте. Что делать в таких случаях?

— Если ребенок начал употреблять наркотические средства, я бы посоветовал прежде всего обратиться к врачу-наркологу или психологу. В Республиканский наркодиспансер можно пойти и без прописки. Надо сначала найти причины, почему человек пристрастился к наркотикам и, исходя из этого, выстраивать с ним отношения. Если ваши знакомые точно знают, что эта семья продает ему наркотики, пусть позвонят нам на телефон доверия. За склонение к употреблению наркотиков тоже предусмотрена уголовная ответственность. Я думаю, мы примем меры, самые жесткие. Я лично сам контролирую, как ведется работа по этим звонкам.

— Меня зовут Екатерина. Зачем в школах нужно наркотестирование? Ведь это же все добровольно, и те люди, реально употребляющие наркотики, не пойдут на тест. Вы бы стали тестировать своих детей?

— Тестирование сегодня проводится в школах, средних учебных заведениях. Тестируют не всех подряд, а детей с 13—14 лет. Именно в этом возрасте они могут начать употреблять наркотические средства. Мы считаем, что тестирование — это прежде всего мера профилактики. Если его будут проводить постоянно, школьники будут знать, что тех, кто употребляет наркотики, рано или поздно выявят. Сейчас на уровне правительства решается вопрос о том, чтобы сделать тестирование обязательным во всех школах и вузах, причем чтобы последние вписали это в свой устав. И вряд ли ребята, употребляющие наркотик, в перспективе смогут поступить в какой-то хороший вуз, работать на престижных должностях — врачом или управленцем. Наша цель — не выявить наркозависимых людей, а узнать реальную картину того, сколько детей имеют контакт с наркотиками. Своих детей я бы тестировал, потому что, считаю, лучше предупредить, чем узнать об этом потом.

— Здравствуйте, меня зовут Галина Перевалова. Мы знаем, что дети в школах проходили тестирование на предмет того, принимали ли они наркотики. Насколько это законно без разрешения родителей и как эта процедура проходит?

— В этом году было принято совместное решение министерствами здравоохранения и образования проводить такое тестирование в школах и ссузах. Оно будет идти весь год выборочно. Конечно, перед этим нужно было сначала провести разъяснительную работу с родителями и детьми. Может, поэтому у родителей столько вопросов возникает.

У нас есть пока данные за месяц, с 14 сентября по 14 октября. За это время тестированию подлежало 4364 ребенка. Протестировано 2896 детей, или 66,3 процента. Остальные отказались или отсутствовали на тот момент в школе. Положительный результат выявлен у 1,4 процента детей.

Тестирование полностью анонимное, ребенок может не называть свою фамилию. С ним наедине находится только врач-нарколог. Школьнику предлагают сдать мочу, в нее опускается тест-полоска. Известно, что подростки, употребляющие наркотики, в основном курят марихуану — наркотик, производимый из конопли.

О результатах теста родителям могут сообщить, если они сами этого захотят. Врач лишь имеет право пригласить ребенка на беседу. Никаких мер наказания не будет.

Не все соглашаются пройти такое тестирование. Мы считаем, что эти дети уже относятся к группе риска, возможно, имели контакты с наркотиками.

Такие тесты есть в свободной продаже в аптеках. Любой родитель, если он что-то заподозрил, может протестировать своего ребенка сам и решить, что делать дальше. На заседании Антинаркотической комиссии, проходившей в Гусиноозерске, предложено ввести сплошное тестирование во всех школах. Но разрешение родителей должно быть обязательно.

С начала учебного года в одной из школ города мы задержали двух одиннадцатиклассников. Информация о них поступила нам по телефону доверия. Наши сотрудники выехали, задержали их и провели освидетельствование в наркодиспансере. Там употребляла группа лиц, но положительный результат был только у двоих. Вот в этом случае родители уже были оштрафованы.

— Я Тамара Балабанова. Насколько необходимо принудительное лечение наркоманов? И что делать, если человек сам не хочет?

— Если из тех, кто пройдет лечение, выздоровеет 5 процентов, это уже результат. Даже если один человек излечится, и то это важно. Человеку, систематически употребляющему наркотики, нужна помощь. Но сегодня принудительное лечение не предусмотрено законом. В законодательном порядке сейчас вносится предложение ввести в Уголовном кодексе статью о принудительном лечении. Пока этот вопрос не отрегулирован. Предлагается ввести такую меру для тех, кто совершил преступление или отбывает наказание.

— Я из Закаменска, Евгений Николаевич Богородский. Я человек трезвый, не курящий и законопослушный. Почему сотрудники местного РОВД пресекают все попытки общественных порицаний в адрес наркоманов? Никак невозможно сказать наркоману, что он наркоман. Понимаете?

— Я доведу до руководства МВД вашу просьбу. Если вам известны факты употребления наркотиков, звоните нам на телефон доверия. У нас есть отдел в Петропавловке, который обслуживает Закаменский район. Если вы знаете конкретные фамилии, сообщите, мы проверим эту информацию.

— Меня зовут Сергей, я бывший военнослужащий, но попал под сокращение. Как можно устроиться в органы наркоконтроля? Предоставляется ли вашим сотрудникам жилье? Какая у вас зарплата?

(Этот же вопрос задали Ирина Тагласова, улан-удэнец Марат.)

— Чтобы устроиться к нам на работу, необходимо наличие высшего образования и чтобы по состоянию здоровья вы могли проходить службу в правоохранительных органах. Человек проходит специальную проверку, изучаются его личные, деловые качества. В течение шести месяцев идет стажировка. Вы можете обратиться к нам в Управление по адресу: ул. Цивилева, 2, в отдел кадров. Зар­плата начинающего сотрудника где-то 12 тысяч рублей. Деньги на жилье нам не выделяют, наши сотрудники получают квартиры в основном через ипотеку.

— Меня зовут Ольга Сергеева. У нас в Улан-Удэ есть наркопритоны? Сколько их и как вы их выявляете?

— В этом году по республике мы выявили 21 наркопритон, в том числе и в Улан-Удэ. Находились они в разных районах. Выделить какой-то самый неблагополучный район сложно. Появляются наркопритоны в тех домах, где живут неблагополучные семьи. В этой работе нам очень помогают граждане. Соседи чувствуют запах изготавливаемых наркотиков и звонят нам.

— Здравствуйте, Борис Васильевич. Вас беспокоит Светлана Петровна Кравцова, я работник системы образования. Мне очень интересно узнать, для чего создана Антинаркотическая комиссия. Какие ставит задачи и что посредством этой комиссии будет решено?

— Государственная Антинаркотическая комиссия была создана указом президента России в 2007 году. У нас в регионе ее возглавляет президент. Ее задача — выработать государственную политику с целью противодействия незаконному обороту наркотических средств. А задача республиканской комиссии — реализовывать поставленные задачи на местах, координируя действия всех задействованных в этой работе ведомств.

— Меня зовут Валентин. Откуда в Бурятию поступает героин? И были ли громкие случаи разоблачения наркопреступников?

— Сейчас героин афганского происхождения в основном поступает в республику из Иркутской области. Недавно нашими сотрудниками была выявлена группа лиц, две женщины и молодой человек, которые везли наркотики в республику и на машинах, нанимали такси, и по железной дороге. Поставщика из Иркутска мы тоже задержали, он уроженец Таджикистана. Жители Бурятии везут в Иркутск гашиш. Раньше возили из Красноярска, Новосибирска, но в прошлом году мы этот канал перекрыли. Задержали граждан Киргизии, которые ввезли сюда 500 г героина, наладив канал сбыта.

— Вас беспокоит Геннадий Решетников, житель станции Мостовая. Осужденные за наркотики получают небольшой срок за то, что приносят людям горе, слезы. Они отсиживают и выходят на свободу, а потом занимаются этим же делом, потому что оно у них в крови. Можно ли ужесточить закон, чтобы другим неповадно было?

— В Уголовный кодекс были внесены изменения. Тем, кто занимается сбытом организованными группами, предусмотрено лишение свободы до 20 лет. Сегодня в Госдуму вносятся предложения о том, чтобы крупных наркосбытчиков наказывать вплоть до пожизненного заключения.

Заметили опечатку? Выделите ошибку и нажмите Ctrl+Enter.