Медведева признали божеством по ошибке

На днях вместе с группой журналистов я оказалась в Иволгинском дацане (главной резиденции российских буддистов). "Ну все, сейчас придется разуваться", – с тоской подумала я, вспомнив индийские храмы, в одном из которых отморозила ноги и пролежала весь отпуск с температурой. Однако опасения оказались напрасны – по иволгинским храмам все топали в ботинках, а ламы – так те вообще в валенках и кожаных сапогах с мехом. Огорчало другое: местные сувениры – металлические Будды – были необычайно дороги: пятисантиметровая фигурка, которую делают в Китае и продают в Индии и Непале за 2 доллара, в небогатой Бурятии продается почему-то за 500 рублей.

Фигурки никто и не покупает. Да и покупать особо некому – туристов и паломников не видно, местные жители в храмы, видимо, тоже захаживают нечасто.

Из всех доступных удовольствий – свечи за 10 рублей. Наши журналисты внезапно обнаруживают листочки с просьбой о благополучном перерождении в следующей жизни. Листочки тут же расхватываются и подаются в окошко киоска внутри храма: "Сколько? Сколько стоит перерождение?" Из окошка наш пыл охлаждают – для начала надо умереть. "У вас что, кто-то умер?" "Нет, мы за себя хотели".

Вконец расстроенные, плетемся дальше. Участники поездки начинают требовать туалета. Выясняется, что его здесь никогда не было и паломникам приходилось ходить в туалет в траншею. Сейчас туалет вроде бы построили, но нас туда отвести почему-то постеснялись.

В целом Иволгинский дацан производит впечатление большой деревенской усадьбы. Нет здесь высокомерия, как в Непале, где на непосвященных смотрят свысока и с некоторым презрением. Здесь все по-свойски. И ламы похожи на парней из соседнего подъезда. Первый же попавшийся лама – из Кемерово. Родители у Максима шахтеры, сам он тоже успел шахтером немного поработать. Потом решил приехать в дацан и поступить в единственный в России университет, где учат будущих лам. Правда, за много лет он так и не получил аккредитацию в Минобразования. Но это и не важно – будущих лам и без аккредитации с руками отрывают. Специальностей у них несколько: кто-то специализируется по буддистской живописи, кто-то – по тибетской медицине, кто-то – по астрологии и так далее. Учиться долго – восемь лет.

По окончании университета ламы-"медики" уезжают в Москву – работать в платных клиниках. Ламы-астрологи и предсказатели в столице тоже нарасхват (кстати, в Иволгинском дацане на каждом шагу домики с надписью "Астрология. Предсказания" – ни в один из них я не зашла; страшно представить себе, каких бешеных денег может стоить "предсказание" в нашей нищей провинции).

Самые героические ламы идут трудиться "по специальности" – разъезжаются по деревням и весям, в которых имеются буддистские храмы.

Лам катастрофически не хватает. "Учиться на лам никто не идет", – вздыхает Максим, которого, вообще-то, переименовали в Максара, но это чисто формально: все равно все, в том числе другие ламы, зовут его Максимом.

Десять лет назад, объясняет Максим, поступать в университет приехали 200 человек. И всех взяли. С тех пор количество желающих стать ламами с каждым годом неуклонно падало. Четыре года назад, когда поступал он сам, абитуриентов было всего полсотни, из них русских – 12 человек, остальные – буряты, алтайцы и другие традиционно буддистские народы. За первый же год обучения почти все русские разбежались – их осталось всего двое. "Не выдержали местного уклада", – замечает Максим. Я соглашаюсь, вспоминая про туалет. С водой тоже не все гладко. "Вообще-то у нас здесь баня есть. Можно раз в две недели помыться или даже раз в неделю", – рассказывает Максим.

У российского буддизма, тем не менее, свои прелести. Например, в других странах лама обязан быть монахом или хотя бы полумонахом. Полумонах принимает для начала порядка 30-ти заповедей, одна из которых – безбрачие. Затем принимает 250 заповедей и становится полным монахом. "Причем когда он принимает заповеди, он их не знает, – удивил меня Максим. – Только после принятия заповедей ему их раскрывают".

Однако многих наших лам это никоим образом не касается – российские ламы ни монахами, ни полумонахами становиться не собираются. Оказывается, наша страна – чуть ли не единственная, где ламе быть монахом не обязательно. "В православии ведь тоже так: хочешь - принимай монашество, не хочешь – не принимай", – вспоминает Максим почему-то православных священников. Сам он монахом быть не хочет: "Да и родители не разрешают. А для того, чтобы стать монахом, надо получить разрешение родителей".

В Иволгинском дацане полно дворняг. Три года назад их всех под покровом ночи потравили какие-то службы – ожидали приезда президента. Дмитрия Медведева тогда признали живым воплощением божества – Белой Тары.

До этого, еще в 1766 году, бурятские ламы признали воплощением Белой Тары Екатерину Великую. Затем Белой Таре с воплощениями не везло – в позапрошлом веке она родилась на свет царем Николаем II, теперь вот оказалась Медведевым, который теперь уже не президент. А собаки снова на своих местах. Видно, буддистские боги все-таки на их стороне.

Признание Дмитрия Медведева божеством практически раскололо здешнее общество. "Как-то вылетали из аэропорта Улан-Удэ, смотрим – рядом главный российский лама сидит. Мой приятель начал возмущаться – дескать, это кагебешник, и пересел от него подальше", – рассказал мне один из местных экологов.

Другие, наоборот, с главным российским буддистом согласны: "Если присмотреться, Медведев и правда на Николая похож". А особо внимательные даже с Екатериной Великой сходство находят. Чисто внешнее.

И потом, если главный буддист России и правда действует по указке спецслужб, почему он не признал Белой Тарой своего "коллегу" Владимира Путина? В Бурятии уверены, что на непризнание божеством Путин обиделся – якобы, поэтому, заехав после Медведева в Бурятию, в Иволгинский дацан он не зашел.

А зря. Иволгинский дацан – это кусочек бурятского рая. Вокруг – бедность. Даже собак не видно – они в полуголодных условиях не очень-то размножаются. Почему местное население не идет учиться в университет, дающий гарантию на кусок хлеба и даже путевку в Москву, где кусок хлеба с маслом? "А просто буряты полностью обрусели, они точно такие же, как русские", – говорит наш гид. Тогда мне становится все понятно. У нас в стране все уникальное, самобытное. Если христианство – то православие, и обязательно со своим собственным календарем. Буддизм у нас тоже особенный. Свойский такой, деревенский. Добрый.

"А признание Медведева Белой Тарой в Бурятии многие все-таки считают ошибкой", – сказал мне наш эколог напоследок, провожая на самолет.

Заметили опечатку? Выделите ошибку и нажмите Ctrl+Enter.