Лицо местной национальности

Отстранение Аламжи Сыренова от кресла “главного гаишника” возымело беспрецедентный общественный резонанс. Отстранение состоялось по решению суда как необходимость, вызванная возбуждением против чиновника уголовного дела.
Рядовая с точки зрения борьбы с коррупцией новость вызвала эффект разорвавшейся бомбы. Практически сразу, не дожидаясь окончания следствия, явно не сговариваясь между собой, в защиту Аламжи выступили сразу два ведущих партийных руководителя. К ним присоединились бывший работник ГИБДД, все республиканские газеты и, как принято говорить, широкие массы. Еще ни один высокопоставленный чиновник Бурятии не удосуживался столь открытого и абсолютно искреннего заступничества. Откуда такая любовь?

Народный ропот

Главный коммунист Бурятии Вячеслав Мархаев в своем письме президенту фактически поручился за честность и порядочность Аламжи, которого знал много лет по совместной работе. В ход пошли боевые заслуги, награды, подвиги, к сути уголовного дела, впрочем, не имеющие никакого отношения. Невероятно, но с разъяснением правомочности деяний “самого честного милиционера Бурятии” выступил бывший работник госавтоинспекции. Чтобы вчерашние коллеги начальников добровольно бросались на амбразуры, в наше время верится с трудом. Местные газеты склонились к версии, что подписи Аламжи под документами на самом деле не влекут тех последствий, в которых его обвиняют, следствие ошибается и вскоре вынуждено будет признать свою ошибку. Впрочем, терпеливо ждать покаяния следователей никто не собирался.

Точнее всех смысл народного ропота выразил лидер партии “Справедливая Россия” Иринчей Матханов. Хотя в ОМОНе с Аламжи бизнесмен явно не служил, но тоже всецело проникся его мужественным обликом. Итогом выступления “справедливоросса” стала знаковая фраза: “возглавлять ГАИ должен местный”. Причем все поняли, что назначенный и.о. начальника УГИБДД МВД по РБ В.Ланцов, уроженец Бурятии, в эту фразу явно не вписывается.

Секрет самого честного милиционера

Само собой сложилось, что такие крупные ведомства в Бурятии, как образование, медицина, милиция, традиционно развивались под управлением сугубо “местных” кадров. Это значит, в этих направлениях “местные” могли спокойно делать карьеру. Здесь люди работали и до сих пор работают династиями. Династии как представители одного рода-клана-фамилии были незримым показателем прозрачности биографии работников, предсказуемости их действий, гарантировали некую стабильность всей системе. Трудно представить, чтобы у всех на виду сделавший карьеру “местный” кадр, добравшийся до самого верха, вдруг обернулся бы оборотнем в погонах, читай: перекрыл пути-дороги всей своей многочисленной родне. Такое не прощается. В образовании и медицине, где не произошло каких-либо значимых изменений, похожие происшествия — чрезвычайная редкость, чего не скажешь о милиции.

С новой кадровой политикой милиция утратила для бурят перспективы карьерного роста. Республика десятилетия растила себе кадры, а работать им оказалось негде. Секрет обожания Аламжи только в том, что однажды, подобно последнему из могикан, он оказался единственным в милиции крупным начальником из бурят.

На фоне скандальных разоблачений “варягов в погонах” харизматичный Аламжи, доселе незамеченный ни в чем таком эдаком, предстал символом идеального чиновника местного разлива. При нем УГИБДД стало организовывать общественные приемные на площади Советов, дарить дамам за рулем цветы, а детям на пешеходных дорожках — разноцветные шарики. Доброжелательный экранный облик Аламжи затмил своим сиянием реальную фигуру начальника УГИБДД по РБ, которого справедливо называют ключевой фигурой в правоохранительных органах. Не беремся судить, насколько реальный Аламжи соответствует своему экранному образу. Речь даже не о нем. Случай с Аламжи очень наглядно продемонстрировал: живущий в Бурятии народ имеет четко выраженное самосознание. И это самосознание говорит: “местные” должны делать карьеру у себя дома, хотя бы потому, что больше им делать эту карьеру просто негде.

Запретная тема

Отлучение Аламжи именно в год 350-летия добровольного вхождения Бурятии в состав России наглядно показало, что с хваленой дружбой народов в нашей республике не все гладко. Когда девушку в столице Бурятии (!) не принимают на работу потому, что она бурятка, дело плохо. Даже у такого политика, как Иринчей Матханов, который также является главой Аларско-Нукутского землячества, не хватило духа открыто сказать, что бурят на ключевых постах республики стало меньше. Да и слово “буряты” ныне стараются произносить как-то потише и пореже.

Сама тема национальных кадров в Бурятии в последнее время отчего-то стала запретной. Тогда как американцы считают необходимым снабдить “этим” делом любой свой фильм, у нас дальше кухонных посиделок дело не идет. В отличие от случая с Аламжи, за девушку-бурятку, наверняка тоже честную и добрую, никто из наших политиков почему-то не вступился. Звоночки трезвонят о том, что в национальной республике решать кадровые перестановки без учета национального вопроса нельзя. Говорить на эти темы надо. Очевидно, наши весы, настроенные еще с советских времен на точное деление кресел между теми и другими, дали сбой. Необходимо восстановить равновесие.

Заметили опечатку? Выделите ошибку и нажмите Ctrl+Enter.