Новый художественный руководитель Театра оперы и балета приступил 8 сентября к своим обязанностям. О том, какой он видит свою работу и будущее культуры Бурятии – в интервью с Азатом Максутовым.

Справка: Азат Максутов окончил Уральскую государственную консерваторию им.М.П.Мусоргского, г.Екатеринбург. Затем аспирантуру при Уральской консерватории. Год стажировался в качестве стипендиата фонда Немецкой службы академического обмена (DAAD) в высшей школе музыки им.Ф.Листа, Веймар, Германия. Затем три года учился в Аспирантуре в высшей школе музыки им.Ф.Листа г.Веймар Германия. Работал дирижером в Московском Академическом музыкальном театре им.Станиславского и Немировича-Данченко. Затем дирижером в Челябинском Государственном Академическом театре оперы и балета им.М.И.Глинки. В его  репертуаре более 30 опер.    - Что вы знали про Бурятию до того, как вас пригласили сюда?

- Я знал о Бурятском театре оперы и балета, то, что там очень хорошие певцы.  Когда я работал в Московском музыкальном театре им. Станиславского и Немировича-Данченко, я подружился с солистом из Бурятии Чингизом Аюшеевым, поэтому о театре я был наслышан за долго того, как меня пригласили. О Бурятии вообще говорят, что это такой замечательный край, где люди от  рождения сильные борцы и талантливые певцы. Так же слышал, что это красивейшее место, центр буддизма, что здесь особая энергетика, которая влияет на людей.

- Вы уже успели почувствовать ее влияние?

- Да, я почувствовал уже когда летел сюда в самолете. Ведь когда летишь заграницу, на борту одни пассажиры, когда, например, на Урал - другие…. Мне бросилось в глаза, что у людей, которые живут в Бурятии, есть интерес к жизни, воля и оптимизм. Люди здесь очень открытые! И еще мне очень понравилась улыбка, она не формальная, согласно этикету, а искренняя и добрая.

- Когда вам поступило предложение стать художественным руководителем Бурятского государственного академического театра оперы и балета, какой была ваша реакция?

- Это было неожиданно, я находился в отпуске у своей подруги в Москве, когда мне позвонил Чингиз Аюшеев и сообщил, что мне хотят предложить работу в Бурятии. Я подумал, что надо встретиться, поговорить, посмотреть, заинтересована ли власть в республике в развитии театра или нет, есть ли поддержка министерства культуры Бурятии. Ведь далеко не везде в России власть поддерживает культуру, и не всегда творческим людям удается найти взаимопонимание с представителями власти. Но в Бурятии все иначе. Мне очень понравилась позиция министра культуры Бурятии Тимура Цыбикова: он всерьез озабочен проблемами театра и намерен их решать. Кроме того, мне было приятно, что человек находится в материале и имеет свое видение по поводу тех или иных постановок. Мы с ним обсуждали и «Травиату», и «Лебединое озеро», и «Кармен»... Мне понравился коллектив театра – солисты,  оркестр, хор, балет. Конечно, в театре сейчас масса проблем, не хватает музыкантов в оркестре, нет  руководителей творческих цехов. Но есть политическая воля со стороны министерства культуры и большое желание коллектива работать. Поэтому у республики есть все основания получить хороший театр.

- Что было в вашей жизни в прошлом сезоне?

- Я работал дирижером в Челябинском Государственном Академическом театре оперы и балета им.М.И.Глинки.  Мы поставили оперу Вагнера «Лоэнгрин», которая была номинирована на «Золотую маску» в шести номинациях. Спектакль был фаворитом конкурсной программы, но мнение комиссии и критиков разошлись. Тем самым мы создали прецедент, и было принято решение в следующем году на фестивале «Золотая маска» будет отдельная номинация «приз   музыкальных критиков».  Еще важным событием прошлого сезона стала для меня постановка оперы «Реквием» Верди, необычайно чувственное произведение…

- Любопытно, что здесь первое произведение, которое вы будете дирижировать тоже Верди. 9 сентября на площади Советов в день города Оперный театр представит публике отрывки из оперы  «Аттила».

- Я люблю Верди. Я ведь специально поехал учиться в Германию, чтобы овладеть спецификой западноевропейской музыкальной школы. Мне очень близки Вагнер, Штарус, Малер, с детства у меня была страсть к музыке  Пуччини. Но это не говорит о том, что Моцарт, Бах и  Чайковский вне сферы моей творческих интересов.

-  Какую музыку вы слушаете дома?

- Когда был студентом, слушал тяжелый рок (Deep Purple, Queen), джаз, был под сильным влиянием Фрэнка Синатры и Элвиса Пресли. В Германии попал под влияние аргентинского  танго. Я просто раньше занимался танцами, да и сейчас бы с удовольствием потанцевал танго. Мне очень нравится эта эмоциональная музыка, плюс еще в танго всегда красивая партнерша. В данный момент ничего не слушаю, придя домой, хочется просто отдыхать в тишине, и все дела оставлять на работе. Правда, сейчас это не получается.

- А  как вы отдыхаете?

- Я занимаюсь  спортом, предпочитаю большой теннис, бассейн, зимой - лыжи. Одно время увлекался боксом, но сейчас переключился на бодибилдинг. 

- Что для дирижера главное – опыт, талант, энергетика?

- Это комплекс разных качеств, но, прежде всего, он должен быть музыкантом. Должна быть хорошая дирижерская школа, чтобы человек понимал специфику дирижирования оперой, балетом и симфонической программой. И еще дирижер должен быть лидером.

- А вы лидер?

"Надо уметь подобрать такие слова, чтобы человека не обидеть, чтобы у него не опустились руки. Нужно уметь общаться, разговаривать и договариваться".

- Да, я считаю себя лидером. Работа дирижера очень сложная, прежде всего, потому что ему необходимо налаживать взаимоотношения с большим количеством людей – оркестром, хором, солистами. Надо уметь подобрать такие слова, чтобы человека не обидеть, чтобы у него не опустились руки. Нужно уметь общаться, разговаривать и договариваться. Я учился и учусь этому. Одному человеку скажешь, что-то жесткое, и он может выпрыгнуть из окна, а другому, что не говори, как с гуся вода. Я всегда стараюсь понять другого человека, выслушать его мнение и найти компромисс.

- А вообще такое, возможно, говорят, что, как правило, дирижеры - деспоты? А вы совсем другой.

- Другой, совершенно верно. В Германии мне еще до экзаменов сказали, что время дирижеров диктаторов прошло, и что в нашей школе музыки им.Ф.Листа диктаторов мы не готовим. А потом я и сам понял, что  деспотизм в работе с музыкантами не эффективен. Если повышать голос на человека, он начинает закрываться, а для работы в оркестре и в театре это не приемлемо. В оркестре важен процесс сомузицирования, а чтобы это произошло, люди должны чувствовать себя комфортно. Одно дело, когда музыканты играют из под палки, и совсем другое, когда они это делают с желанием. Люди, которые приходят в профессию, они же наполнены светлыми чувствами, и надо сделать все, чтобы не убить эти чувства. Я вообще за то, чтобы у нас в мире было максимально большое количество счастливых людей.

"Я вообще за то, чтобы у нас в мире было максимально большое количество счастливых людей".

- Вы хотите всех осчастливить?

- Не совсем так (смеется). Когда нужно, я могу быть жестким, но я не хочу использовать административный тоталитарный  стиль работы. Я свою задачу вижу в том, чтобы нормализовать человеческие взаимоотношения в коллективе, чтобы в театре не было хамства. Все это гораздо более эффективно для успешного творчества.- Вы сейчас заняты формированием концепции развития театра. Скажите оперный театр - это для вас консервативный организм или поле для экспериментов?- В крупных городах, где существует несколько музыкальных театров, могут быть театры только с классической концепцией или только с экспериментальной. В нашем случае мы должны сочетать в себе все. В нашем репертуаре должны быть классические постановки, и спектакли, нарушающие традиции. Нам необходимо сохранить специфику репертуарного театра и гармонично соединить классику с модерном. Я почитал интервью своего коллеги  Теодора Курентзиса, где он сравнивает театр с растением, у которого  корни - это традиции, а крона – эксперименты. И без корней и без кроны дерево не может жить.

- Хорошо, что вы упомянули дирижера Теодора Курензиса, он считает, что задача дирижера - предстать обнаженным, доказав собственную жертвенность. Теодор говорит, что нужно так играть музыку, чтобы человек услышал ее,  влюбился и изменил свою жизнь. Для него музыка – это женщина, и он всерьез озабочен сохранением чувств. А что для вас музыка?

- Да, Теодор Курентзис - харизматичная личность. Но я не могу сказать, что для меня музыка, как женщина. Это будет неполный ответ. Музыка для меня - это взаимоотношения между людьми, со всеми чувствами и характерами.

- Скажите, что для вас источник вдохновения, что дает вам силы творить?

- (Смеется) Вы так высоко говорите, мне больше нравится слово «работать»!

- Хорошо, над чем работаете в настоящий момент?

- Над формированием профессиональной команды. В театре много людей, которые хотят и могут работать, но все равно есть кадровые проблемы, поэтому будем приглашать специалистов из других городов, скорее всего тех, что поблизости - Новосибирск, Красноярск, Казань, Екатеринбург. Сейчас вообще трудно найти, например, хорошего валторниста или гобоиста. Престиж профессии музыканта за последние двадцать лет сошел на нет. Родители не стремятся, чтобы их ребенок стал виолончелистом или контрабасистом, потому что будущее такого специалиста весьма туманно. Но это вопрос глобальный, касающийся всей страны. Так вот наша задача в театре - показать, что если стать первоклассным музыкантом, то вопрос о достойной зарплате будет решен.

- Каким образом?

- Это станет приоритетом политики театра. Если театр начнет создавать интересные спектакли, то в театр будет приходить публика, значит, у театра будет доход. Соответственно, мы сможем повышать зарплату нашим работникам.

- Вы производите впечатление идеального оптимиста. Бывают ситуации, когда у вас опускаются руки, и вы выходите из себя?

- Нет. Просто иногда, чтобы двигаться вперед, нужно отступить назад. Сегодня пожертвовать в одном, чтобы завтра выиграть в другом. Я считаю, что не разрешимых проблем нет. Всегда можно найти выход.

Интервью подготовлено Министерством культуры Бурятии (http://www.minkultrb.ru) 

ДРУГИЕ ИНТЕРВЬЮ МОЖНО ПОСМОТРЕТЬ ЗДЕСЬ

Заметили опечатку? Выделите ошибку и нажмите Ctrl+Enter.